20 июня на стриминговом сервисе Netflix вышел 100-минутный документальный фильм «Правда о Гренфелл-Тауэр» (Grenfell Uncovered), посвященный одному из самых масштабных лондонских происшествий последних лет — пожару в многоэтажном здании в Северном Кенсингтоне (некоторые историки даже называют его самым страшным пожаром в жилом доме в Великобритании со времен Второй мировой войны). «Акцент UK» рассказывает, почему эта работа важна и значима практически для каждого человека.
Что произошло 14 июня 2017 года
Северный Кенсингтон можно назвать одним из самых контрастных районов британской столицы с социальной точки зрения: когда-то здесь были трущобы, в конце 1950-х район стал известен вспышками насилия — молодые неонацисты нападали на иммигрантов из Африки, Индии и стран Карибского бассейна, а сегодня здесь соседствует престижное и социальное жилье. 24-этажное здание Grenfell Tower в стиле брутализма построила в 1970-х годах компания Clifford Wearden and Associates по жилищным стандартам Паркера Морриса. Многоэтажку называли жильем нового типа. В 2016 году ведущий архитектор проекта Найджел Уитбред сказал, что она была спроектирована с особым вниманием к прочности и вполне может прослужить еще сотню лет. Но этому не суждено было сбыться: 14 июня 2017 года в здании вспыхнул пожар, он унес жизнь 72 человек. Почему-то в публичном дискурсе неоднократно упоминалось, что в доме жили нищие мигранты. Создатели документального фильма «Правда о Гренфелл-Тауэр» подчеркивают, что жильцы были хоть и людьми небританского происхождения, но в основном представителями рядового среднего класса, однако к ним во многом отнеслись как к людям второго сорта.
Пожар возник в квартире 16 на четвертом этаже: Бехайлу Кебеде проснулся от сработавшей дымовой сигнализации и увидел, что загорелась морозильная камера его холодильника. Пожарных он вызвал сразу же — первые бригады были у здания спустя 6 минут после звонка, и уже тогда в квартире Кебеде поднималась огненная завеса до потолка. Через 15 минут после начала возгорания огонь распространялся по облицовке здания, а через 35 минут добрался до верхнего этажа. В результате огонь охватил все здание и разрушил больше сотни квартир.
Страшная трагедия повлекла кропотливое расследование. Выяснилось, что дело было в легковоспламеняющихся облицовочных композитных панелях из алюминия и пластика. Еще в 2005 году производитель, американская компания Arconic, в ходе испытаний выявил их потенциальную небезопасность, но результаты тестирования были скрыты — об этом мы как раз и узнаем из нового документального проекта.
Цена человеческой жизни — 40 фунтов
В центре фильма — идея, что трагедия в жилом комплексе стала следствием многолетнего институционального безразличия, охватившего как государственные регулирующие органы, так и строительный сектор. Картина показывает, как сочетание снижения стандартов, нарушения норм безопасности и сознательного искажения информации привело к катастрофе, проявившей системный кризис.
Журналист-расследователь Питер Эппс делится ужасающими выводами: более безопасная альтернатива — панель, обладавшая высокой огнестойкостью,— стоила дороже всего на 2 фунта за квадратный метр, общая разница по зданию составила бы около 5 тыс. фунтов, то есть примерно по 40 фунтов на квартиру. Такой ничтожной оказалась цена 72 жизней. Внутренняя документация, включая переписку сотрудников компании Arconic, представлена как ключевое доказательство. Производители задолго до пожара знали о том, что из панели не подходят для высотного строительства. Компании, поставлявшие фасадные компоненты, намеренно манипулировали данными испытаний на огнестойкость и прибегали к устаревшим сертификатам, скрывая при этом информацию о высокой воспламеняемости определенных видов крепежа. Это была не халатность, а именно сознательное пренебрежение безопасностью в угоду коммерческим интересам — поведение, которое официальное расследование позднее охарактеризовало как систематическую недобросовестность.
Критике подвергаются не только производители. Сертифицирующие органы — в частности, Британский совет по сертификации (British Board of Agrément, BBA) и Служба строительного контроля на местах (Local Authority Building Control, LABC) — продемонстрировали недостаточные стандарты оценки и зависимость от информации, предоставленной самими компаниями. Строительно-исследовательский центр BRE, ранее считавшийся авторитетной инстанцией, оказался вовлечен в действия, нарушающие профессиональные и этические нормы, в том числе приоритизацию интересов клиентов над общественной безопасностью. Особое внимание в фильме уделено действиям и бездействию государственных структур. Правительство обвиняется в систематических сбоях в надзоре за строительными стандартами и реагировании на сигналы тревоги. Заместитель премьер-министра Великобритании публично признал наличие ошибок, повторявшихся из года в год, и назвал ситуацию провалом всех уровней управления. Лондонская пожарная бригада, в свою очередь, не была готова к пожару такого масштаба: стратегия оставаться на месте применялась более полутора часов с начала возгорания, что и привело к гибели десятков жильцов. Также были зафиксированы значительные пробелы в обучении сотрудников и нехватка актуальных знаний о современных строительных материалах. Документальный проект также критикует муниципальные органы Кенсингтона и Челси и орган жилищного самоуправления (tenant management organisation, TMO) за игнорирование тревожных сигналов со стороны. Согласно выводам расследования, отношения между TMO и жителями были отмечены недоверием, взаимным антагонизмом и открытыми конфликтами. Строительный надзор Кенсингтона и Челси, со своей стороны, не выполнил должного контроля за ремонтом, и на нем лежит существенная ответственность за допущенные риски.
Удивительно, что за восемь лет после трагедии никто так и не понес личной ответственности. Отдельные фигуранты расследования — в том числе Брайан Мартин, государственный эксперт по строительным нормам, которого называют точкой отказа всей системы, и Дебора Френч, работавшая менеджером по продажам Arconic и признавшая, что знала о воспламеняемости панелей,— продолжают занимать позиции в индустрии или госструктурах. Авторы фильма называют такое положение дел правовым и политическим параличом: системы избегают реальных изменений даже тогда, когда их необходимость очевидна.
Личный аспект катастрофы
Однако результаты расследований не самое главное в этом фильме. Режиссер Олайде Садик, прославившаяся кропотливым подходом к сбору информации и эмпатичностью после выхода другого документального проекта Netflix, «Финал: атака на Уэмбли», обратилась к непосредственным участникам и свидетелям трагедии — выжившим жильцам, членам семей погибших и пожарным. В какой-то момент она и сама берет слово: как оказалось, она была близко знакома с одной из жертв, Хадиджей Сайе. Режиссер напоминает, что за статистикой, цифрами, фактами и выводами стоят личные истории о незаживающих ранах потерь, и это главное, что можно противопоставить дегуманизирующей бюрократии и стремлению к прибыли. Садик подчеркивает: Grenfell Tower был местом, которое люди называли домом, а значит, местом, где они должны были чувствовать себя в безопасности. Проблема в том, что сегодня даже в такой, казалось бы, человекоориентированной стране, как Британия, тысячи людей продолжают каждый вечер засыпать в зданиях, которые нельзя назвать безопасными. Именно поэтому создатели фильма, жертвы катастрофы и активисты продолжают бороться за официальную публикацию отчетов и реформирование системы. В прошлом году мы уже были свидетелями того, что язык кино в этом смысле может оказаться очень полезным — на примере телепроекта «Мистер Бейтс против почты» и последовавшего за его выходом общественным резонансом. Как бы то ни было, но нарратив «Это было всего лишь здание с мигрантами» никогда не должен был существовать: дело и в ценности человеческой жизни самой по себе, и в том, что подобные допущения могут коснуться представителей любой социальной прослойки. Что же касается поиска справедливости, то представители Королевской прокуратуры уже предупредили: из-за сложности собранного материала уголовные обвинения по этому делу вряд ли будут предъявлены до конца 2026 года.
